Будущее Донбасса: где искать поддержку тем, кто лишился родных городов и домов?
У меня нет истории...
Мне не нужна поддержка, просто необходимо поделиться своими мыслями.
Сегодня, после новостей о Великой Новоселке, я пришел к такому осознанию. Она всё еще наша. Очень хочу, чтобы так и оставалась, но...
Помните фильм "Лангольеры", основанный на повести Стивена Кинга? В сюжете пассажиры просыпаются в летящем самолете и обнаруживают, что большинство людей пропало. За ними следует нечто, поглощающее прошлое.
Читая новости, я вижу населенные пункты из своего детства и юности.
Их больше нет. Их поглощают и уничтожают чудовища...
Великоновоселковский район — родина моей бабушки. Точнее, село Богатырь, где в основном жили греко-татары, переселенные из Крыма империей 150 лет назад.
Это было процветающее село, почти в каждом дворе имелся грузовик для дальних перевозок.
Помню, как гулял свадьбу в селе Великая Новоселовка у одногруппника Сергея. Более 200 гостей. Греческие традиции. Три дня. Пьянка, традиционная драка и затем примирение.
Помню, как бывал там на ежегодном празднике Панаир, который совпадал с майскими праздниками. Это были незабываемые впечатления — ярмарка, греческая борьба за барана, а потом шашлыки, вино, музыка.
Из этого района вышло множество известных чемпионов по борьбе различных стилей.
Деревни больше нет.
Горловка — там меня крестила бабушка.
Под Горловкой в пос. Гольма я с кумом строил церковь. Остановил финансирование, когда разочаровался в принципах работы московского патриархата (а другого там и не было). До сих пор церковь не достроена.
Там же, в Горловке, я покупал несколько заводов и консультировал их владельцев.
Мариуполь. Там я прожил более полугода.
Покупал акции "Азовстали" у работников. Приобретал "Маркохим", осуществлял слияние "Маркохима" и "Азовстали". Покупал "Азовмаш"...
Мариуполя больше нет.
Марьинка — мой первый проект.
Скупка акций "Марьинского шиноремонтного завода". Марьинки больше нет.
Первомайское (что за Песками и перед Курахово). Там я строил дачу для мамы.
Мама любила цветы и проводила там много времени. Первомайского нет. Дачу сравняли с землей, ранее я выкладывал видео со спутниковой карты.
Был еще Бахмут (Артемовск) с Артемовским заводом шампанских вин.
Помню экскурсии по узким подземным коридорам и штольням, забитым пыльными бутылками с созревающим шампанским. Вспоминаю, как после очередной экскурсии выносил на себе друга (которого тоже с нами уже нет).
Бахмута больше нет.
В Старомихайловке была старая церковь, куда мы ездили с семьей каждую Пасху.
Ее больше нет.
Мангуш, Седово, Мелекино, Ялта — курорты моего детства и юности.
Их больше нет.
Волноваха — это была половина пути к Азовскому морю.
Когда мы ездили к нему зимой, помню природный феномен: до Волновахи из Донецка мог лежать снег и небо затягивалось облаками, а сразу после неё — зеленая трава и весна с солнцем.
Были еще Макеевка, Авдеевка, Харцызск, Соледар, Северодонецк, Лисичанск, Докучаевск, Часов Яр.
Краткий список городов, в которых я работал (покупал акции предприятий, делал реструктуризацию долгов, формировал холдинги, консультировал)... Их больше нет, как и многих других мест моей юности.
И у меня нет прошлого. Я не был в доме, где родился, уже почти 11 лет. Моего Донецка больше нет. Есть какой-то другой. Не мой.
Мое прошлое — это книга с вырванными и сожженными страницами. Я не живу им больше.
Я живу настоящим. Как человек, как мужчина, как отец, как украинец, как ответственный гражданин.
И строю будущее, владельцем которого я являюсь.
Мне стало легче.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции. Ответственность за опубликованные данные в рубрике "Мнения" несет автор.